На 44-м МКФ в Москве был показан «Огород», новый фильм Ларисы Садиловой. Сколько человеку надо земли и бахчевых, посчитал Максим Казючиц
@Максим КАЗЮЧИЦ
На 44-м МКФ в Москве был представлен «Огород», новый фильм Ларисы Садиловой. Режиссер давно и плодотворно работает с темой российской глубинки. Ее предпоследний фильм «Однажды в Трубчевске» (2019) получил приз Каннского кинофестиваля в номинации «Особый взгляд». Небольшие города, поселки, лежащие от Москвы в разных направлениях, но, обычно, не ближе, чем 100 — 200 км, — самое любимое пространство режиссёра. Провинция и провинциалы в ее картинах — почти всегда предмет пристального интереса: она любит неспешную жизнь вдалеке от столицы, где нет ни автортраффика, ни дедлайнов, ни таймменеджмента, ни карьеры, ни мультитаскинга, людям нет дела до власти, как, впрочем, и власти до них. Но именно так живет вся Россия.
Люди, проживающие в таких малых городах, по-настоящему интересны Садиловой: их проблемы на работе, семейные драмы, бытовая неустроенность, простые, но от этого не менее сильные чувства, и самое главное — искренность. Стиль режиссёра — спокойный, неторопливый рассказ со множеством бытовых деталей, более чем уместен для того, чтобы рассказать историю и показать Другую современную Россию.
Прелесть фильма «Огород», как обычно у Садиловой, не в истории, не в интриге, а в самом процессе — жизни персонажей, их адаптации к предлагаемым, часто довольно неожиданным жизненным обстоятельствам. Главная героиня «Огорода» Зоя (Валентина Теличкина) живёт в Брянске, городе большом по провинциальным меркам, с сестрой Эллой (Ольга Лапшина) в одной квартире. Обе уже не молоды, обе овдовели, дети выросли и работают в Москве (у Зои двое сыновей работают на строительстве, а дочь Эллы — маникюршей). Время, которого у дам из Брянска хоть отбавляй, они коротают каждая по-своему. Элла смотрит сериалы, Зоя регулярно ездит на огород. Надо ли говорить, что тема дачи, огорода для российских городских жителей — самая важная, это источник вдохновения, душевного спокойствия, любимое развлечение и едва ли не единственный путь, чтобы стать ближе к природе. Фактически это воплощенный гражданами СССР, а потом и России тот самый общественный идеал, о котором так много писали философы Просвещения, вроде Жан-Жака Руссо, — назад к природе!
Однако огороду ещё предстоит сыграть свою роль. История Зои начинается не в огороде, а в доме отдыха для сердечников зимой, где у нее начался бурный роман с Валерой (он из Курска, работает конферансье/массовиком-затейником в местном доме культуры и на местных городских мероприятиях). Бурный, разумеется, по традиционным советским меркам. Они вместе ходят на процедуры и в столовую, но как только Валерий рискнул завершить платоническую фазу их отношений, все изменилось. Зое, как и её сестре, и три четверти российских женщин 60+, не хватает смелости и раскованности относиться к себе самой как к женщине в этом возрасте. Увы, это печальная черта даже не советской, а скорее, национальной культуры — недостаточная любовь к себе. А откуда ей, этой любви к себе взяться? Любовь к себе появляется там, где стабильная, создаваемая годами социальная система, зарплата, пенсия, возможность проводить досуг цивилизованно, водить детей в школу и отдать в институт, при этом в этой школе и институте должны говорить о свободе и достоинстве женщины. Зоя вырастила одна в Брянске двух сыновей в начале 2000-х, которые выучились и устроились в Москве. Это значит, что Зою нельзя сломать ни российской, ни антироссийской пропагандой, она выстоит и против реформ, и против санкций, но при этом Зоя всегда найдет время для своего любимого огорода.
Ни секунды не колеблясь, она выбирает между Валерой и огородом — огород.
Садилова вновь демонстрирует свое режиссерское мастерство, по-доброму иронизируя над маленькими слабостями провинциальных жителей: неприхотливыми музыкальными пристрастиями (в кадре много популярной музыки, давно вышедшей из моды, а также советских патриотических песен, которые уже никогда не выйдут из моды в России). Ирония реальности усиливается вполне в духе героев фильма. Зоя нечасто видит очень занятные сны, которые своей абсурдностью вполне могут соревноваться с картинами Дали или Магритта: дамы, одетые в красное и носящие темные очки, живописно разбросанные фрукты, беседы о мировом заговоре, вербовка в шпионы и т.д. Кое-где в ткани фильма торчат шпильки и для вынутого из пыльной кладовки ура-патриотизма и для милитаризации страны: когда Зоя заходит в гости к своей соседке в деревне, то видит, что у той стены дома увешаны армейскими камуфляжными костюмами, а сама она сидит за швейной машинкой. На вопрос Зои, куда и зачем столько, соседка отвечает: «Сейчас только такие и заказывают!» Из города в деревню, где у Зои огород, ходит раз в сутки старенький автобус, в котором местные жители обсуждают всякое разное. Одна из женщин, например, сокрушается, что дочь перестала ее навещать и добавляет: «А говорят, НАТО опять пошло на восток».
Стиль и концепция Ларисы Садиловой достигли своего апогея: этот фильм — уже не только провинциальная история, но, скорее, метафора жизни нашей. Вагончик и бахчевые — всё тлен и суета, огород же вечен. На том стоит и Брянск, и Курск, и Русь, а чужого нам не надо.